Mercedes против McLaren: разбор финала гонки в Сочи

Последние круги вчерашней гонки в Сочи прошли столь непредсказуемо и увлекательно, что именно им была посвящена львиная доля интервью и обсуждений после финиша гонки. И ладно бы дело ограничилось каким-нибудь прорывом Валттери Боттаса с 14-е место на 5-е. Ситуация с намокающей трассой и выбором момента для перехода со сликов на промежуточные шины решила судьбу победы.

Поэтому сразу же возникла целая гроздь вопросов. Благодаря чему Льюис Хэмилтон и Mercedes смогли обернуть ситуацию себе на пользу? Где именно прокололись Ландо Норрис и McLaren? На ком лежит больше вины за случившееся – на команде или на гонщике?  

Вряд ли можно ли найти однозначные ответы на все эти вопросы. Поэтому при подготовке этого материала мы не собирались выносить вердикт – а хотели оценить, какие факторы и как оказывали влияние на развитие событий в судьбоносный момент гонки.

Состояние трассы

Со стороны могло показаться, что ситуация на треке на последних кругах становилась все хуже и хуже. Однако на деле динамика была чуть более сложной. К примеру, на 48-м (из 53-х) кругов темп Норриса резко (разом на 8 секунд) снизился. Однако следующий круг пилот McLaren проехал уже на пару секунд быстрее. И именно в конце этого круга Хэмилтон отправился на пит-лейн за промежуточными шинами – в то время как Норрис продолжил движение на сликах.

Положение на трассе

«Лидируя и рискуя потерять победу, Норрис находился в более сложном положении, чем Хэмилтон, имевший огромный отрыв от гонщика на 3-м месте, – пишет наш обозреватель Джонатан Нобл. – Шансы Хэмилтона потерять позицию были минимальными: для этого дождь должен был не прекратиться, а буквально выключиться, а трасса – просохнуть не просто быстро, а стремительно. К тому же, Норрис в этой ситуации не имел возможности реагировать на действия преследователя. А судьбу победы в итоге мог решить один-единственный круг».  

 

Информация о погоде

В интервью после финиша гонки обратили на себя внимание слова Норриса – мол, команда вскоре после начала достаточно слабого дождя сообщила гонщику, что усиления осадков не планируется. Доступные на сервисе F1 TV радиопереговоры подтверждают слова Ландо. В то время как Хэмилтону дважды сообщили об усилении дождя – в том числе когда приказывали заезжать в боксы.

На основании этого можно предположить, что у двух команд были разные сведения о погоде и состоянии трассы. Но в реальности в течение последних нескольких лет все коллективы получают метеорологическую информацию от единого поставщика, компании Meteo France. И Тото Вольф вчера подтвердил, что именно она была использовалась в момент принятия решения стратегами Mercedes.

Теоретически можно предположить, что у некоторых команд (включая Mercedes) были свои люди в разных точках трассы, сообщающие о ситуации в режиме реального времени. Но наши коллеги, работающие в паддоке, никогда о такой практике не слышали.

Фактор второй машины

«Стратегам Mercedes было проще принять решение благодаря Боттасу, – напоминает Нобл. – Который на момент начала дождя был 14-м, которому нечего было терять и который чуть ли не первым заехал за промежуточной резиной [финн сделал это одновременно с Джорджем Расселлом и Кими Райкконеном за 6 кругов до финиша]. В то время как Даниэль Риккардо был в первой пятерке и не мог рвануть в боксы, едва наметилась теоретическая перспектива перехода на промежуточные шины».

Впрочем, на деле австралиец переобулся всего на круг позже Боттаса (то есть одновременно с Ферстаппеном и на круг раньше Хэмилтона). Так что, у McLaren было не так уж мало времени, чтобы оценить скорость, с которой едут на промежуточной резине и свой, и чужие пилоты.

 

Коммуникация команд с пилотами

Если отслушать радиопереговоры McLaren и Mercedes (а также Red Bull, чей пилот благодаря дождю и раннему переходу на промежуточные шины с 7-го места прорвался на 2-е), можно прийти к следующим выводам.

Во-первых, на последних кругах гонки Норрис был напряжен заметно сильнее соперников – только он в общении с инженером пару раз срывался на крик. Делать выводы из этого можно разные (кто-то отнесется с пониманием, кто-то – заявит, что при подсчете очков скидку на молодость никто не делает) – но сам факт разницы в эмоциональном состоянии пилотов налицо.

Во-вторых, инженеры Red Bull и Mercedes (да и Том Стеллард, работающий с Риккардо) в целом больше разговаривали со своими гонщиками. К примеру, Норрису гораздо позже сообщили, что некоторые из соперников уже перешли на промежуточные шины. И вообще ни слова ни сказали ни о пит-стопе напарника, ни о темпе Риккардо после возвращения на трассу.

Складывалось ощущение, что в McLaren опасались лишний раз дергать лидера гонки. О переходе на промежуточные его спросили – но не более того. В то время как Хэмилтону, во-первых, прямо приказали заехать в боксы (другое дело, что Льюис не сразу послушался). А во-вторых, аргументировали это информацией о том, что дождь усилится.

И похоже, что такая разница в интенсивности переговоров не является случайной. Ведь еще накануне после квалификации Норрис в интервью среди прочего заявил: «Мне обычно не нравится, когда со мной говорит гоночный инженер. И на квалификационном круге, да еще в таких условиях, разговоры с ним – последнее, что мне нужно». А последние круги гонки в Сочи были явно не менее судьбоносными…  

Конечно, после крылатой фразы Райкконена «Оставь меня в покое – я сам все знаю» в готовности заткнуть гоночного инженера публика видит чуть ли не один из признаков гениального пилота. Опять же, в Red Bull с самого начала оставили решение по шинам за Ферстаппеном и в ключевой момент скорее интересовались мнением пилота, чем что-то ему сообщали и приказывали. Но не подвела ли все-таки McLaren особенность коммуникации со своей молодой звездой?